Алхимические хроники - Страница 93

— Вы не имеете права! Покажите мне статью Уголовного Кодекса, который запрещает почтенным дамам прогуливаться по ночам в лесу! Покажите, покажите! Нет такого закона! А раз нет — то это произвол и корьрупьция!

— При ней что-нибудь было? — спросил господин Иво волка. Волк отрицательно помотал головой. Амели подскочила и завизжала еще громче:

— Вот, видите? — торжествующе подпрыгнула она. — А раз нет, то я пошла отседова…

— Что, она отправилась ночью в лес, и даже свекрову руку не взяла? — удивился Иво.

— Нет у меня никакой такой руки! — с интонациями победительницы заявила Амели.

У Шарля появилась одна идейка, которую он поспешил проверить. Он заглянул в мешок, в который добросовестный сволочной алхимический секретарь сложил найденные при Смите улики, достал нечто ссохшееся и скрюченное, положил на стол начальника.

— Ну вот, — удовлетворенно хмыкнул Иво. Благодарно посмотрел на младшие кадры. — Улика есть. Так что ты, Амели, снова арестована.

— Это не мое! — закричала старушка.

Смит мгновенно отреагировал:

— Её, её. По крайней мере, в её доме я это нашёл.

— Где? Как? — поинтересовался Стопик. — Это ты, что ли, интересовался, как старушка ночную красоту наводит?

Смит сознался, что усмотрел исключительно благочинное снятие передника. Пелаверинец честно поведал о том, как он увидел в огороде этой бабушки (комолая телега тебе бабушка, прокомментировала Амели) работающего зомби, и решил проверить, может, еще какие редкости в доме найдутся… Залез, проверил. Нашлась только кошка да вот рука… Говорят, рука повешенного в полнолуние может привести к спрятанному кладу. Взял с собой, решил проверить. Нет, результат не такой уж положительный, а так… нейтральный.

Иво сурового нахмурился.

— Говоришь, в огороде зомби работает?

— Да. Старый такой… В смысле, наполовину уже истлевший, кости все наружу, некоторые веревочками подвязаны.

— Да врёт он! Врёт! — возмутилась Амели. — И ничуть он не истлевший, а так, немного крыски поели… Анхен, деточка моя, как с этим Черно-Белым гадом любовь поделала, совсем крысами не интересуется… Страдает, песни о томлении любовном поёт… — зашмыгала носом старушка.

Ив громко откашлялся.

— Амели!

— А что — я? что — я? Я почтенная одинокая женщина! И что, я виновата, что он позволил себя лесиной придавить? Что, мне самой огород копать? Я и поднимаю-то его раз в полгода… Остальное время он отдыхает. Могилку я ему кирпичом обложила, чтоб было прохладно и сухо… Полынные веники поставила, чтоб насекомая не заводилась… Ему хорошо… — захныкала Амели, вытирая уголки совершенно сухих глаз платочком.

— Амели! — рыкнул господин Иво, со всего маху хлопнув ладонью по столу.

— Поняла, поняла, — понурилась старушка. — Сегодня же его отдыхать отправлю…

— Амели, сколько ж можно? Может быть, обратимся к господину Вигу, он твоего покойного мужа окончательно упокоит?

Гадюка, обвивавшая Смита, поднялась по спине пелаверинца, положила голову ему на плечо, чем привлекла к себе внимание Стопика:

— О, Шарль, ты чего это учудил? Только не говори, что сам эту «верёвочку» в местном болоте нашёл. Что, тоже к мэтру ходил? Зачем на этот раз?

Шарль подавил позыв к убийству сослуживца, достал из кармана конверт, положил на стол начальника, добавил туда же мешок с уликами. Посчитал, что на этом дело закончено, сел в свое кресло. Волк подошёл, сел рядом. Почти по-собачьи что-то утешающее тявкнул. А может быть, просто чихнул.

Смит, не дожидаясь, когда господин Иво дочитает отчёт о событиях сегодняшней ночи в маговом жилище, начал каяться:

— Я полностью сознаю свою вину. готов отвечать по всей строгости закона. Признаю себя виновным и в еще нескольких преступлениях, совершенных на территориях других государств, Иберры, Брабанса… О, вы просто не поверите, сколько я украл в Брабансе…

— Покойный свёкор тоже рассказывал, как там много украсть можно, — всхлипнула распухшим красным носиком госпожа Амели.

— Вот и я старался для будущей невестки! — ответил Смит.

— А сынок евонный, за которого я с дуру замуж вышла, — продолжала пригорюнившаяся Амели, — только и знал: честно, говорит, трудиться будем! На жисть заработаем! За фермерством будущее! Сволочь он был…Как с утра в поле уйдет, так только вечером и приходит… Я, говорит, устал, у меня, говорит, голова болит… А потом и вовсе помер, подлюка…

— Гр-мм, — откашлялся господин Иво. Смит, малость шокированный простотой нравов в кавладорской провинции, продолжал:

— Я готов хоть сегодня быть препровожденным в ближайшую брабансскую тюрьму для дополнительного следствия и отбывания наказания.

— Отлично, — поразмышляв, согласился господин Иво. — Я обдумаю твое предложение. А пока — думаю, что тебе стоит искупить свою вину перед горожанами Флосвилля. Начнёшь… ну, вот, хотя бы, начнёшь с того, что поможешь с уборкой урожая ограбленной тобой пожилой женщине.

— Рад стараться! — попытался щёлкнуть каблуками Смит. Гадюка на его плече недовольно шипнула, но успокоилась, когда Иво подошёл и погладил ее между бровями.

— Всё-таки мэтр знает своё дело… Он тебе сказал, как змея будет реагировать на попытку бегства? — уточнил господин начальник у Смита. — Нет? Ну, может это и к лучшему…

Повинуясь приказу начальника, Стопик вывел напряженно переспрашивающего, на какие ж страсти рассчитывать, Смита, а Иво обратился к Амели:

— По-хорошему, по-правильному, тебя, Амели, следует в темницу посадить.